— Я встречал похожих тварей в Отражениях, где водятся мантикоры и сфинксы.

Отцепив пинцетом и зубилом еще несколько костей, Фауст отошел на полсотни шагов и защелкал затвором, фотографируя скелет. При этом он пару раз заснял саму площадку, на которой был начертан Узор. Амбериты не обратили внимания на его упражнения, а зря — теперь в распоряжении нирванского семейства имелись снимки, которые несложно превратить в Козыри для этого места.

Покончив с неотложными делами, герцог позволил себе оглядеться. Главный Лабиринт, поврежденный кровью Ринальдо, слабо светился на идеально плоском выступе скалы, имевшей форму овала с осями в сто и двести метров. Одним концом площадка упиралась в склон, где располагалась пещера, ведущая к апартаментам Дворкина. Со всех прочих сторон скала почти отвесно обрывалась в море, которое было такого же густого темно-синего цвета, как и небосвод над головой.

Стоя у обрыва, Фауст любовался величественной панорамой безжизненного мира, а заодно, насторожив магические чувства, внимательно слушал, о чем говорит королевская Семья.

Фиона напористо заявила:

— Нам срочно нужны Дворкин и Камень Правосудия. Не водить же по Лабиринту дурочку Корал.

— Нужны Дворкин или Камень Правосудия, — уточнил Джулиан.

— Кстати, Корал пока тоже недоступна, — напомнил Бенедикт. — Ходили слухи, будто ее похитили какие-то призраки Логруса.

— Я слышал версию, будто там были призраки Лабиринта, — сказал Рэндом.

— И где же сейчас находится Корал? — спросила Флора.

Отвечать сестре, которую в Семье считали не слишком умным существом, никто не стал. Вместо этого Льювилла заметила:

— Ее надо найти поскорее. Нам же не нужно, чтобы она настроилась на контакт с Камнем. Потом хлопот не оберешься.

— Если она не круглая дура, то уже настроилась, — сказала Фиона. — Наверняка наш племянничек Мерль объяснил тетушке, как это делается.

Все разговоры вертелись вокруг поврежденного Лабиринта и необходимости срочно восстановить первоначальный Узор. Нетрудно было сообразить, что никто из амберитов не представляет себе, с какой стороны браться за это дело. Кроме того, из обмена репликами Фауст понял, что Камень Правосудия оказался у какой-то дамы по имени Корал. Герцог представления не имел, кто она такая и по какой линии доводится тетушкой Мерлину. С другой стороны, вчера Лью говорила, что Камень попал в глаз родственнице амберской Семьи… Получалось, что таинственная особа — еще одна дочь Оберона… Совершенно верно! Вчера утром, когда раскладывали пасьянс, Лью что-то обронила насчет сестры, носящей это имя.

Тем временем Блейз и Бенедикт напомнили родственникам, что повреждение Узора организовал потомственный агент Хаоса и что вдовствующая королева-мать люто ненавидит Амбер. На основе этих предпосылок воинственные братья делали однозначный вывод: в самом скором времени войско Хаоса двинется через Колоду Отражений. Выслушав их доводы, Семья пришла в легкий ужас, и только рассудительный Джулиан мрачно осведомился:

— Что сообщает наша тайная служба?

Рэндом, которому поступали все донесения агентуры, убежденно ответил: дескать, пока не замечено признаков сосредоточения вражеских соединений, равно как других указаний на подготовку к войне. Корвин разочарованно бросил:

— Так или иначе, необходимо мобилизовать армию, чтобы прикрыть Амбер на случай внезапного удара со стороны Дворов.

— Ты опасаешься, что твой сын объявит нам войну? — забеспокоился Рэндом.

Ответ Корвина прозвучал озабоченно:

— Он пока не успел стать признанным властелином. Любая мало-мальски влиятельная придворная группировка сможет собрать войско и двинуться на Амбер Мерлин будет не в силах этому помешать.

Корвин и Бенедикт начали прикидывать состав армии, мохнатые из Отражения Риик, армия Ланселота из Лорайны, армия Блейза, армия Джулиана — для обороны ближайших подступов к Амберу. По их подсчетам получалось, что на сегодняшний день Амбер располагает армией численностью около двухсот тысяч пеших и конных бойцов, причем каждую неделю можно увеличивать численность еще на полсотни тысяч.

Джулиан напористо потребовал немедленно обсудить и согласовать стратегию предстоящей войны. Главный егерь королевства предлагал дать главное сражение в ближнем к Амберу поясе Отражений, где есть возможность нанести противнику тяжелые потери массированным применением огнестрельного оружия. По его мнению, следовало обескровить армию Хаоса в обороне, а затем бросить в контрнаступление традиционные войска, разгромить врага и гнать сквозь реальности вплоть до самых Дворов.

Идея брата пришлась по душе Бенедикту, однако принц-полководец изложил свои претензии:

— Нам нужны новые винтовки, несколько тысяч стволов. И вдобавок необходимо закупить более тяжелое оружие — пушки, пулеметы, управляемые ракеты. Иначе полномасштабного наступления не отразить. Я уж не говорю, что на этот раз война по ожесточенности превзойдет даже те битвы, в которых погибли Озрик и Финдо.

— С чего ты взял? — сердито спросила Льювилла. — Вы по-прежнему играете в солдатиков. Готовитесь к войне с врагом, которого сами себе придумали.

Братья-воители обиделись, а Корвин подлил в огонь керосина, сказав:

— Прости, Бен, но вы с Джулианом и Блейзом рассчитываете, что Хаос повторит прошлый сценарий. Поверь, генералы Дворов — не идиоты. Потерпев фиаско на Черной Дороге, они должны были кое-чему научиться. На этот раз война будет разворачиваться по совершенно иной диспозиции.

Безусловно, серебристо-черный был прав, и Фауст подумал: «Он умен. Смешная история. Я почти искренне симпатизирую этому принцу, старший брат которого убил моего деда. Но Озрик был мерзкой коварной тварью, от него даже родной отец отрекся. А этот безумец имеет представления о нравственности и вдобавок неглуп, хотя склонен к примитивным решениям. Но ведь я не должен мстить лично ему, не так ли? Брат не отвечает за брата, как говорится, он не сторож своим братьям. К тому же мы отомстили за деда. Все правильно: мы не отвечаем за предков, мы мстим за предков. Осталось отомстить за родителей…» Принцы продолжали орать друг на друга, перечисляя количество личного состава, количество лошадиных голов, мечей, копий, метраж кольчуг, тактическую плотность и прочую военную тарабарщину. Презрительно морща носик, Льювилла сказала:

— По-моему, они сами не верят, что Хаос готовит вторжение. Особенно сейчас, когда сохраняется равновесие Великих Сил. Я скорее поверю, что брательники собрались нанести упреждающий удар и оттяпать еще один слой приграничных Отражений.

Несомненно, Рэндома разговоры о войне тоже раздражали. Король произнес с недовольным видом:

— Вернемся к главному вопросу.

Все амбериты сразу загрустили, вспомнив о повреждениях Лабиринта. Наверняка в этот миг каждый подумал о судьбе Оберона, который погиб, восстанавливая Кривые Вуали. На лицах августейших особ Фауст прочитал отсутствие желания повторить отцовское деяние.

— Дурацкая история, — буркнула Льювилла. — Нам необходим Глаз Змеи, чтобы починить Узор Единорога!

— Вовсе не обязательно, — как всегда, невпопад ляпнула Флора. — Сгодится любой источник Силы.

— Предлагаешь вырвать глаз у Единорога? — засмеялся Жерар.

Флора оскорбленно надулась, а Блейз задумчиво проговорил:

— Проще всего — вырвать Глаз Змеи у Корал. Через год-другой у нее отрастет новый глаз. Корвин, сколько лет понадобилось, чтобы у тебя снова появились глаза?

— Около трех.

— За шесть лет даже моя рука почти регенерировала, — похвастался Бенедикт. — Разделим усилия. Мы найдем Корал, а Фи сделает операцию.

— Почему я? — возмутилась Фиона. — Рэндом и Корвин занимались медициной побольше моего.

— Но ты лучше знакома с Искусством, — отрезал Корвин.

Пожав плечами, Фиона неуверенно сказала;

— Конечно, я могла бы удалить Самоцвет из глазницы нашей сестренки. Но все-таки лучше, если это сделает сам Дворкин. Подозреваю, что дед имел какой-то резон, когда имплантировал Камень в ее череп.